Lace and leather : зачем нужна легкая промышленность в России // Lace and leather: why do we need textile industry in Russia

В текущей обстановке все судорожно ищут хоть какие-то плюсы ослабления рубля. Если говорить с точки зрения макроэкономики, то в университете нас учили, что ослабление внутренней валюты удорожает импорт (все мы это уже увидели и почувствовали) и удешевляет экспорт (и все задаются вопросом, что же такое таинственное мы экспортируем, что вдруг стало резко конкурентоспособным, если не считать действительно дешевой нефти, что нам в общем и вовсе не на руку). Удешевление экспорта выгодно для экономики, кроме того национальные товары становятся дешевле относительно импортных, что повышает их конкурентоспособность. Позже экономисты показали, что это совсем не обязательно, ведь национальный производитель тоже не дурачок, поэтому будет также повышать цены на свою продукцию, чтобы не упустить момент, кроме того, в условиях зависимости от импортного сырья есть и объективные причины для удорожания товаров в российском производстве. В результате рост цен становится массовым, что ведет к ускорению инфляции – и опять-таки, макроэкономика учит нас, что это хорошо, так как инфляция призвана разгонять экономический рост, не зря она является неотъемлемым элементом жизни быстро развивающихся экономик/emerging economies, чтобы быть точными (так как термины по-русски и по-английски все же не вполне эквивалентны). Инфляция подает ложные стимулы рынку, на которые он ведется – дает возможность платить больше (в обесценивающихся рублях), государству вкладывать деньги в инфраструктуру и общественные работы (тем более что даже дешевая нефть дает больше денег в рублях), государственный сектор, который в нашей экономике велик, создает иллюзию уже происходящего экономического роста : продажи многих компаний в рублях продолжают расти (при понятном падении маржинальности, чистой прибыли и массовом затоваривании). Если не ведется – для этого экономисты изобрели спецтермин – стагфляция, когда инфляция сочетается со стагнацией, что не позволяет выйти из порочного круга. В общем и целом это то, что мы наблюдаем – или даже хуже, поскольку мы не стагнируем, мы продолжаем падать, хотя по многим оценкам – и я склонна им верить, мы уже на дне или близки к нему.

Возвращаясь к плюсам.
Очевидно, что на фоне массового удорожания импорта и сокращения валютных бюджетом модными ритейлерами на закупку товаров (в рублях многие выделили те же суммы, но по факту с учетом курса закупка будет на 30% меньше, а то и больше, в условиях закрытого кредитования из-за санкций больше закупить в общем-то и не на что) приходится искать альтернативные источники товаров. И тут-то все радостно уповают на то, что наконец вырастет спрос на продукцию российской легкой промышленности. В этом посте я не буду писать о проблемах легпрома – они всем и каждому известны : морально и физически устаревшее оборудование, серьезный кадровый голод, отсутствие интеграции производств и дизайнеров, а также производств и ритейлеров, недостаточный ассортимент тканей на производстве, что требует поиска тканей и их закупки и серьезно удлиняет производственный цикл, сложная логистика и не вполне конкурентная стоимость. И тем не менее все говорят – легкой промышленностью заниматься нужно – и на этом этапе развития экономики даже можно. Мы с вами не правительство, так что можем задать себе вопрос – а зачем ? зачем вообще нужна своя легкая промышленность ? Не буду морочить Вам голову, что это стратегическая отрасль и что это за страна, которая не может сама себя одеть (и накормить и так далее, и тому подобное). Любой экономист приведет множество примеров стран, где легкая промышленность не развита или в зачаточном состоянии, а у страны все в порядке. С таким же успехом можно говорить, что стране необходимы и свои мощные банки, которые могли бы финансировать крупные инфраструктурные проекты – а санкции показали, что по факту мы и небольшие-то кредиты без перекредитования за рубежом давать не можем, и свой рынок продовольствия, который мы худо-бедно на уровне продовольственной безопасности сформировали, да вот не вполне, как опять же показали санкции, и проч. и проч. В моем блоге все просто и доступно и без пафосных слов. Но я согласна : нам действительно нужна легкая промышленность, и в предверии форума Минпромторга, который состоится в Москве 8-9 декабря, и будет посвящен именно легкой промышленности и импортозамещению, хочу порассуждать с вами о том, зачем она на самом деле нам нужна, эта таинственная легкая промышленность.

Во-первых, легкая промышленность – одна из самых трудоемких отраслей, известных человечеству. А это означает, что она дает занятость великому множеству людей совершенно различного уровня квалификации, тем самым решая проблему безработицы. Не случайно перенаселенные страны вроде Китая изначально сделали ставку именно на эту сферу, ведь всему огромному населению необходимо было где-то работать, при этом уровень квалификации и образования у всех совершенно разный. Для нашей страны, где стремительно растет безработица при одновременно растущей инфляции, решение проблемы безработных крайне важно, особенно в регионах, где не такой большой круг вакансий. Кроме того, после окончания кризиса (будь то через год или два или даже три) экономика снова придет в нормальное русло. Как всем уже очевидно, мы вышли из стадии « быстро разивающейся экономики » и ждут нас темпы роста европейского разлива – 2-3 % в год вместо привычных 8-10%, следовательно инфляция будет также замедляться при одновременном росте безработицы – и тут, конечно, потребуются структурные меры для ее сокращения, а создание отрасли, « поглощающей » рабочие места, - отличное решение.

Во-вторых, следует учитывать, что кадровый голод наблюдается на всех уровнях, начиная от низших производственных стадий до управления производством и менеджмента/маркетинга в индустрии. И решение этой проблемы за счет образования и работы с подрастающим поколением обеспечит занятостью также и смежные отрасли, в том числе и образование. Развитие производства стимулирует развитие инфраструктурных сфер, в том числе транспорта, логистики, производства упаковки, сервисных индустрий и так далее, вплоть до производства необходимого оборудования и производственных линий (хотя никто не обещает, что это будет просто и случится в одночасье, работает экономика именно так). 

Кроме того, стимулирование занятости в смежных отраслях стимулирует общий рост доходов в экономике, что в свою очередь запускат эффект мультипликатора. Для тех, кто пропустил, что это такое, еще в университете, коротко о главном : экономика склонна давать большую отдачу по сравнению с вложенными в нее средствами. Условно говоря, вложишь копеечку, а получишь рублик. Так, когда на работу берут сотрудника, ему платят зарплату в размере 20 000 рублей (допустим, зарплата швеи где-то в регионах нашей страны), он на эту заработную плату покупает товары и услуги. В свою очередь, он тратит эти деньги в чьих-то других предприятиях, которые на нем зарабатывают 20 000 рублей, потом несут тратить их в другую сферу и так далее, в результате оборачиваемости этих денег экономика получает добавленную стоимость в размере не 20 000 рублей, а уже 40-50 и так далее. Это называется эффект мультипликатора (множителя). Таким образом, повышение занятости позволяет « влить » деньги в экономику, не вливая их, при этом получить отдачу в размере большей суммы, нежели была вложена. Это также оказывает стимулирующее воздействие на экономику. А вспомним пункт первый – трудоемкость – и поймем, что работа в легкой промышленности дает занятость многим, значит, позволяет в экономику впрыснуть денежные средства довольно значимые, большая часть которых будет потрачена на потребление, так как в этой социальной группе больше тратят, нежели сберегают, особенно если учесть, что легкая промышленность дает небольшой, но очень стабильный заработок. Таким образом, легкая промышленность объективно нужна и важна как отрасль.

Дальше поговорим о менее глобальных и более шкурных интересах – наших российских дизайнеров и российских брендов, в настоящее время производящих в Китае. Начнем с простого. Понятно, что русским дизайнерам нужно где-то шить свои коллекции. Шить маленькими тиражами и довольно быстро, так как работают в формате ателье, ремесленных мастерских или даже сотрудничая с сетью шоу-румов или онлайн-магазинов, что делает подавляющее большинство, можно только в России, причем в идеале в близости к точке продаж. Это, конечно, требует развития легкой промышленности, причем достаточно гибкой, чтобы принимать и небольшие заказы на отшив, а также предоставлять дизайнерам возможность выбирать из ткани в наличии на производстве, так как заказывать маленькие объемы ткани из-за рубежа крайне дорого. Это могло бы сделать изделия наших дизайнеров более конкурентоспособными по цене, а также дать им возможность выйти из формата ателье и мелкотиражного производства в полноценное дизайнерское производство. Тот факт, что это возможно, уже доказан – хочу обратить ваше внимание на российского дизайнера Данну Каримову, которая уже давно работает на рынке и объемы производства которой превышают 1000 единиц в месяц, при этом все отшивается на фабрике в Москве, качество и цены очень конкурентны, убедиться в этом можно как в магазине дизайнера на Мясницкой, так и в онлайн-пространстве. К сожалению, более известные широкому уху дизайнерские имена даже и близко пока к таким объемам не подошли, отчасти потому что не понимают, где и как им производить. 

Если говорить о больших российских брендах масс-маркета – Incity, Oodji, Melon Fashion Group, Sela, Ostin и др. – легко увидеть, что они также не горят желанием производить в России, и я бы сказала, не имеют такой возможности, поскольку требуемую себестоимость и объемы может обеспечить им лишь Юго-Восточная Азия. С другой стороны, в последние годы все более актуальной становится проблема, связанная с ассортиментной перестройкой коллекций. Все грезят о славе Zara как наиболее успешной модели, основанной на fast fashion – постоянной подгрузке новых коллекций и капсул, чтобы стимулировать частоту посещения магазина и сократить « жизнь товара на полке » за счет повышения его оборачиваемости. Коллекции большинства брендов сегодня строятся на сочетании базовых моделей и fast fashion моделей. Базовые модели – это далеко не всегда то, что мы понимаем под базой, то есть не всегда простой покрой и нейтральные цвета, это зависит от бренда, для некоторых марок базовыми будут принтованные модели, например, или яркие цвета. Главная задача, которая сегодня стоит перед многими ритейлерами, часто вне зависимости от содержимого их « базы », - это разнообразить ассортимент за счет увеличения доли fashion-группы, которая стимулирует более частые посещения магазинов, более быстрые продажи, чаще всего – по полной цене. И тут мы подходим к вопросу, непосредственно связанному с легкой промышленностью. Если производить « модные капсулы » в Китае, то их транспортировка может занимать 2-3 месяца с учетом морского пути, таможенного оформления, прибытия на склад и распределения по магазинам, железная дорога дороже и немного быстрее, однако в целом весь процесс все равно может занимать до 1 месяца, автомобильный путь доступен далеко не весь год по климатическим условиям. Остается вариант авиаперевозки, который крайне дорогостоящий и по сути убивает всю прибыль, которую ритейлер мог бы на этом изделии получить. Часто продажи этих групп происходят почти с нулевой маржой, а внедрение их в ассортимент необходимо для привлечения траффика, который при покупке « модного » изделия, возможно, купит и базовое. Таким образом, задача переноса производства части « модных капсул » ближе к распределительным складам и точкам сбыта остается весьма актуальной. Если раньше « рабочими » вариантами были площадки Украины и Белоруссии, сегодня они стали не слишком привлекательными. Про Украину наверняка понятно, про Белоруссию поясню. Белорусский рубль, как я сама недавно узнала – спасибо моим клиентам и старшим товарищам, что делают меня лучше – привязан к доллару, следовательно, он продолжает укрепляться пропорционально. Это означает, что производить там становится уже не дешево, а российские производства становятся все более конкурентоспособными. Если сможем решить проблемы с наличием тканей, возможностью производить быстро, в объемах и на достойном уровне по соотношению цена-качество – сможем часть этих продаж получить. Пример того, что это возможно – Kira Plastinina и производство в России, пусть не всех коллекций и капсул, но с чего-то надо начинать, а тут, надо признать, начало было громким.

Возвращаясь к вопросу международной конкурентоспособности и роли внешнеэкономического сотрудничества в индустрии моды, о которых тоже очень модно говорить, но не понимать, о чем это – индустрия моды может иметь имиджевое значение для конкурентоспособности страны. На этот счет существует огромное количество теорий, например, ромб конкурентоспособности Майкла Портера, выделяющего несколько «сторон»: развитие сырьевых отраслей, спрос, инфраструктура и смежные отрасли, конкуренция на внутреннем рынке, государственную политику как внешний фактор. При ближайшем рассмотрении вводятся дополнительные индикаторы – уровень развития НИОКР в стране, степень развития и поддержки бизнес-знаний и др .В контексте современного рынка важнейшими элементами международной конкурентоспособности становятся нематериальные активы страны – будь то ее финансовый, инновационный, научный или бизнес-потенциал.

В правительстве много говорят и принимают программы по повышению всех вышеперечисленных элементов конкурентоспособности: планы по превращению Москвы в финансовый центр регионального и мирового значения, инновационный проект Сколково, научные технограды по всей стране и предоставление льготных условий для бизнеса одновременно с антикоррупционной борьбой. Понятно, что помимо проектов общего характера, содержащих недостаточно практических шагов и рекомендаций, количественно и качественно измеримых критериев контроля, есть потребность в конкретных мерах в отдельных сферах бизнеса, обладающих высокой добавленной стоимостью и брендовой составляющей.

Такой сферой является индустрия моды, которая в западных странах уже стала имиджеобразующим ареолом конкурентоспособности. Доказательства того, что мода – не просто сфера услуг или развлекательная индустрия в дополнение к HoReCa, но серьезный инвестиционный бизнес, на базе которого возможно повысить конкурентоспособность и выстроить имидж государства – существуют. Исторически сложились государства моды – Франция и Италия, в последнее десятилетие активно развивается рынок моды в США, не остались в стороне и Китай и Индия. Не следует превратно трактовать тезис об индустрии моды как системообразующей в имидже международно конкурентоспособного государства как продвижение и лоббирование интересов отдельных дизайнеров или производств на мировом рынке в противовес низкой рентабельности или латентному спросу.

Напротив, следует выявить перспективные направления для развития индустрии моды в сфере производства и сбыта, с одной стороны, и определить возможности для бренд-билдинга в моде как инструмента формирования имиджа динамично развитого постиндустриального государства с культурно-социальными феноменами, к которым принадлежит и мода. Как только мы сможем заговорить о поощрении развития индустрии в контексте имиджа и бренд-билдинга, уверена, эта тема сразу станет обществено популярной – так давайте ее маркетируем.

Действительно, производство тканей и одежды не является высоко рентабельным сегодня по ряду причин. Во-первых, распались кластеры производства советского периода, были нарушены цепочки поставки сырья и фурнитуры. Во-вторых, финансирование этих отраслей было сокращено как в контексте внутреннего рынка, так и для целей экспорта, в результате отрасль отреагировала по законам рынка – ее покинули квалифицированные менеджеры и специалисты. В-третьих, таможенная конъюнктура складывается в пользу импорта тканей и одежды из Юго-Восточной Азии и Китая, представляющих наибольшую конкурентную угрозу отечественному рынку. В-четвертых, сбытовые цепочки, поврежденные после распада СССР, быстро были вновь выстроены азиатскими поставщиками, организовавшими и захватившими многочисленные открытые рынки в стране и наводнившими их низкокачественными дешевыми товарами и фейком. Причин можно найти много, однако в них же кроется и решение. Главное – нужна ли нам легкая промышленность и почему. Говорить о том, что нужна, потому что стратегически важно и так далее – это не работает. Давайте наконец поймем, зачем она нужна нам на самом деле – чтобы повысить занятость, чтобы стимулировать смежные отрасли и инфраструктуру, чтобы дать возможность российским компаниям делать fashion-капсулы в России и чтобы поддержать российских дизайнеров, дав им возможности укрепляться и развиваться. И в конечном итоге все вышеперечисленное не только поможет стране макроэкономически, что сейчас крайне актуально, но и поможет повышению ее международной конкурентоспособности, ведь индустрия моды – универсальный язык, который позволил уже многим городам и странам построить себе солидный имидж и привлекать большой капитал, а развитие этой индустрии с российскими игроками на международной арене без поддержки производства просто немыслимо.